Медицина как она есть – взгляд из провинции
- 3 мая 2016
- 4261
- 0
- Редакция
-
ЧП больничного масштаба с далеко идущими выводами
Ранним утром 14 июня 2015 года в стационаре хирургического отделения Районной больницы ( ЦРБ) Советско-Гаванского района случился пожар, в результате полученных ожогов погиб пациент, который был госпитализирован после того как в пьяном виде попал под машину. Пятиместная палата , где он находился, основательно выгорела . А 17 июня Юрий Михайлович Егоренко, на тот момент главврач ЦРБ, был освобожден от занимаемой им должности распоряжением министра краевого здравоохранения Александра Витько. Было возбуждено уголовное дело, и третьего марта этого года по результатам расследования Егоренко предъявили официальное обвинение. О чем мне по телефону сообщил сам Юрий Михайлович, будучи в конце марта в Хабаровске. Я попросил его рассказать об обстоятельствах данного дела и причинах пожара в хирургическом отделении. Он согласился, мы встретились и вот что из этого получилось.
Юрий Егоренко судится в двух судах сразу: за восстановление в должности главврача и против обвинения в халатности
Кто ответит за смерть пациента?
– Юрий Михайлович, в чем Вас обвиняют?
– Третьего марта мне вручили утвержденное прокурором обвинительное заключение по части 2, ст.293 Уголовного кодекса . Это халатность, повлекшая по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью или смерть человека.
– Согласны ли Вы с этой формулировкой?
– В причинах этого происшествия следствие объективно не разобралось . Как руководитель медицинского учреждения я , несомненно, отвечал за все, что происходило в больнице. И морально и дисциплинарно. Что же касается уголовной ответственности в отношение любого должностного лица , то она наступает только тогда , когда его личные действия или бездействие приводят к тяжелым последствиям. Перекладывание вины с руководителя на подчиненных, также как и с подчиненных на руководителя, несправедливо и незаконно. Данный пожар со смертельным исходом случился по недосмотру медперсонала, дежурившего в те сутки в хирургическом отделении во главе с дежурным врачом. При этом дежурным врачом был сам заведующий хирургическим отделением Юрий Козак, не обеспечивший должную пожарную безопасность. Мое же упущение в том, что я не добился от него надлежащего выполнения своих обязанностей, а еще лучше своевременно не освободил от занимаемой должности. Однако готовивший обвинение следователь Следственного комитета по Советско-Гаванскому району Алексей Павлов определил виновным меня на том основании, что в этом здании отсутствовали пожарная сигнализация и не функционировал пожарный водопровод.
– Какую оценку действиям Юрия Козака дало официальное следствие?
– Насколько я знаю, Козаку ничего не предъявлено и его действия никто по-настоящему не расследовал . Хотя по приказу главврача и по своим должностным обязанностям именно он отвечал в своем хирургическом отделении за противопожарную безопасность в целом и тем более будучи на дежурстве . Больного, который затем умер из-за ожогов, в нарушение всех правил разместили одного в пятиместной палате, что на втором этаже. Он после ДТП лежал с многочисленными переломами, был привязан к кровати и , по имеющимся у меня сведениям, курил. По заключению экспертизы, возгорание могло произойти из-за горящей сигареты или постороннего нагревательного прибора. И то и другое на совести персонала. Я не исключаю, что Козак и его подчиненные во время злополучного дежурства употребляли спиртное и в результате не приняли вовремя должных мер. Не потому ли прямо во время дежурства он заменил дежурившую сестру на старшую медсестру? Других объяснений случившемуся я не вижу. В огне пожара больной очень громко кричал едва ли не целый час – это хорошо слышали в детском отделении этажом выше. Однако дежурная бригада во главе с Козаком спохватились только тогда, когда практически все уже было кончено. Хотя санитарки обязаны бодрствовать ночью. И мы неоднократно проводили до этого в хирургическом отделении противопожарные тренировки. Но с этим пожаром бригада фактически не боролась , огнетушителями не воспользовалась, расположенную поблизости пожарную службу вызвала поздно. И это при том, что буквально рядом с палатой, где сгорел пациент, находилась палата с дежурившими там санитарками. Раньше Юрий Козак уже попадался на работе в нетрезвом виде и однажды после очередного такого случая на оперативной планерке я объявил во всеуслышанье , что он уволен. Но потом его пожалел, с учетом острой нехватки квалифицированных врачей. Теперь расхлебываю. Полноценного расследования действий дежурного медперсонала крайминздрав мне провести не дал. Распоряжением краевого министра через три дня после происшествия я был уволен, а дежурившие во время пожара не понесли никакой ответственности. Вопреки здравому смыслу.
– На чем тогда базируется прокурорское обвинение в Ваш адрес?
– Мне вменяют в вину отсутствие пожарной сигнализации в хирургическом отделении. Сигнализации действительно не было, но не потому, что я как будто бы проявил халатность, а в силу такой объективной причины, как длительное отсутствие необходимого бюджетного финансирования. Сначала требовалось провести капитальный ремонт трехэтажного здания хирургического и детского отделений с полной заменой устаревшей электрики, которая сама по себе пожароопасна, не раз возгоралась. И только затем ставить сигнализацию. Иначе в случае последующего ремонта ее пришлось бы сдирать, а это ущерб не менее миллиона рублей. Надзорные органы неоднократно вручали мне предписания с требованием устройства сигнализации , однако денег больнице на ремонт никто не давал, включая министерство краевого здравоохранения . И закрывать хирургическое отделение я тоже не имел права. Людей каждый день нужно оперировать, а других приспособленных помещений нет. По хорошему, следствие должно было спросить у краевого министра Витько и у главы районной администрации Бухрякова: почему в течение многих лет на решение данной проблемы не выделялись необходимые деньги, хотя я неоднократно поднимал перед ними этот вопрос? А не искать крайнего в лице уволенного без всякого разбирательства бывшего главврача.
– Несмотря на нехватку бюджетного финансирования, что Вами предпринималось для решения вопроса с ремонтом и сигнализацией в хирургическом отделении?
– Начну с того, что представляет собой больница Советско-Гаванского района. Это 28 зданий и сооружений, разбросанных по всему городу, в основном 50-60-х годов постройки. Все крайне изношенные и требующие ремонта. Трехэтажный корпус хирургического и детского отделений был сдан в эксплуатацию в 1990 году и изначально предназначался для инфекционных больных с расчетом на 109 мест. Но нам столько было не нужно, и я решил его перепрофилировать. Кстати, в том же 1990 году городской совет депутатов Советской Гавани утвердил меня главным врачом районной больницы, и затем четверть века я занимал этот ответственный пост. Перепрофилированное здание имело поначалу пожарную сигнализацию, но в 90-е при замене неоновых ламп на обычные лампочки недобросовестными подрядчиками сигнализация вышла из строя. В других корпусах ее не было изначально. В 90-е и нулевые районная больница кое-как выживала, и о капремонтах можно было только мечтать. Довольствовались исключительно косметическими. И только в 2011-м по федеральной программе модернизации мы получили целевые средства на ремонт и новое оборудование.
– Что же вам помешало при выполнении этой программы?
– Выделенных тогда средств хватило на полный капремонт нескольких корпусов и на частичный ремонт того здания, где затем случился пожар. В первую очередь заменили протекавшую крышу на металлопластик и продуваемые дырявые деревянные окна на пластиковые для нормальной работы в зимних условиях. Следующим этапом намечался внутренний ремонт с полной заменой электрики и установкой пожарной сигнализации. Но средства по программе модернизации закончились, а в 2013-ом началась передача ЦРБ из районного ведения в краевое, которая затянулась из-за разногласий между районом и крайминздравом до февраля 2014 года. И только в октябре 2014 мы получили от краевого министерства первую сравнительно небольшую сумму в размере 2,9 миллиона рублей, предназначенную на остро необходимое эндоскопическое оборудование. Одновременно мы подготовили и провели через госэкспертизу необходимые документы для ремонта и дооборудования больницы на общую сумму около 40 миллионов рублей. Из них 9 миллионов предназначались на ремонт хирургического отделения, в том числе 1,9 миллиона на пожарную сигнализацию. Пакет этих документов я сдал в краевой минздрав в конце 2014-го, и в январе 2015-го наши сметы включили в краевую программу. Но в феврале в связи с разразившимся кризисом вышло постановление губернатора Вячеслава Шпорта о временной приостановке программ по ремонту и оборудованию и финансированию только самого необходимого: питания, медикаментов, зарплаты. А в июне в хирургическом отделении случилось ЧП.
… Сигнализаии как не было так и нет
– После Вашего увольнения ремонт в хирургическом отделении выполнили, пожарную сигнализацию установили?
– Нет, хотя прошло уже десять месяцев. Документы на ремонт первого этажа, подготовленные еще в мою бытность, только недавно подали на аукцион. А на пожарную сигнализацию пока что даже не прошли госэкспертизу. При том что есть еще и второй не отремонтированный этаж. И когда до него дойдет очередь –неизвестно. В декабре прошлого года пожарную сигнализацию установили в трех других корпусах, где ремонт провели, когда я еще был главврачом. Что и требовалось доказать: сначала ремонт, потом сигнализация.
– Как складывались Ваши отношения с Юрием Козаком до пожара?
– В свое время я его выдвинул на должность заведующего отделением в 91-ом году. Став руководителем, он перешел ко мне в оппозицию при поддержке тогдашнего главы района Луговского и был избран депутатом в районный совет, хотя активным общественником никогда не был. За все время я ни разу не слышал, чтобы будучи депутатом Козак добивался от районной и краевой власти выделения средств на ремонт родного ему хирургического отделения или как-то еще радел за больницу.
– Чем Вы объясняете возбуждение против Вас уголовного дела?
– Предвзятым отношением ко мне со стороны краевого минздрава. Я стал неугоден после того, как в 2011-м попросил у приезжавшего в Советскую Гавань Вячеслава Шпорта 18 миллионов на оборудование для родильного дома. И он распорядился их выделить. Накануне министр Витько передал мне через руководителя районного здравоохранения Дмитрия Четверякова устное указание– ничего у губернатора не просить. Я поступил по своему, зато родильный дом получил современное оборудование. И еще. Как заслуженный врач с полувековым стажем я как-то раз сделал замечания своему министру з его некорректное поведение . И это ему не нравилось. Считаю, что притянутая за уши попытка вынести мне обвинительный приговор преследует целью сделать меня козлом отпущения.
– Что Вы ожидаете от суда?
– Непредвзятого рассмотрения фактов. Сигнализации в отделении как не было так и нет, пожарный водопровод по прежнему не работает. Об этом прекрасно знают и в районе и в крайминздраве. Все упирается в финансы. Если опять что-то случится, опять виноват будет Егоренко? Кстати, о том, что сигнализация и водопровод в хирургическом отделении в свое время вышли из строя во время ремонтов я узнавал не от заведующего отделением Козака, а от своих заместителей по хозяйственной части и технике безопасности. Они об этом тоже узнавали не от заведующего отделением, как ответственного за пожарную безопасность, а в результате своих проверок. Хотя Козак обязан был следить за ходом ремонтных работ и не допускать порчи вверенного ему имущества. Я надеюсь, что суд во всем разберется и справедливость непременно восторжествует.
В И К Т О Р М А Р Ь Я С И Н, город Х А Б А Р О В С К
Расскажи в социальных сетях: