В чём сакральность жертвоприношения Немцова

Комментируя убийство почти забытого политика Бориса Немцова, экономист Михаил Делягин озвучил странную, на первый взгляд, версию: «Надо принести накануне неё (революции майданутых – авт.) "сакральную жертву"». Эту же тему озвучил и официальный представитель Следственного комитета РФ Владимир Маркин: «Фигура Немцова могла стать своеобразной сакральной жертвой».

В чём же сакральность этой жертвы? И есть ли эта сакральность? С такими вопросами мы обратились к писателю Андрею Тюняеву, автору пророческого романа «Битва за Мировой Престол».

– Андрей Александрович, согласитесь, странно слышать от людей, представляющих научный мир и силовое ведомство, слова типа «сакральный», «жертва». Это что – новая мода, или религиозный фон пробивается?

– Религия здесь ни при чём. Религия – это всего лишь узкий срез древних сказок и мифов. И вот они и пробиваются в сознании нерелигиозных людей, когда последние видят столь странное, на первый взгляд, убийство политика.

– Почему сказки? Почему мифы? Почему не религия? Это же политики!

– Сказки – это первое, что впитывает мозг и сознание человека после рождения. Согласитесь, никто ребёнку в колыбели не станет читать труды по экономике или методички по следственным или процессуальным действиям. Но все дети, так или иначе, в своём младенчестве получают необходимую порцию сказок. В них сконцентрирована вся мудрость народа. Всех его поколений. Поэтому те, кто в детстве не дополучил, добирают сказочные истории в виде разнообразных религий, в которых все те же сказочные сюжеты поданы во взрослой упаковке. Это обычно происходит именно так. А насчёт «пророческий»…

– Конечно, пророческий. Я помню, как всего через несколько дней после выхода вашего романа, в котором белки – весьма судьбоносные персонажи, принц Чарльз во всей Англии принялся отстреливать белок. Как говорится, такого нарочно не придумаешь! Или другое «совпадение» – президент России Владимир Путин выдал сакральный комментарий по Крыму, ситуация с которым в вашем романе является почти апофеозом развития событий… И так, если считать, что в критической ситуации у экономиста и силовика сработал инстинкт мифа, то о чём эта жертва? В чём её сакральность?

– Я читал многие публикации, в которых пользователи Интернета привязывают объявленную сакральность – кто к христианской пасхе, кто к иудейскому пуриму, а кто и к другим праздникам, накануне которых принято приносить жертвы. Известная мифологема «козла отпущения». Я, естественно, не считаю, что эту жертву принесли в религиозных целях. Но подали её именно так. Неспроста был выбран и день убийства, и место.

– День? А что такого сакрального в дне 27 февраля?

– После захода солнца, почти в полночь на 28 февраля. В древней традиции – это День Кощея. В мифах – это царь Кефей или Цефей. А в религии – это, в частности, Мартин Лютер (Март Февраль). Суть мифа состоит в том, что Солнце (Георгий) побеждает Кощея (Чёрного Змея), олицетворяющего зиму, и убивает его. Это и есть древняя сказочная основа, в том числе, и дошедших до нас «религиозных» праздников пурим, пасха и масленица.

– Интересно… Получается, Немцова принесли в жертву, как Кощея? Вам не кажется, что такой сказочный стиль не сильно увязывается с политической абсурдностью ситуации?

– Мы ж с вами не занимаемся расследованием, а разбираем посыл о «сакральной жертве, и это – всего лишь версия в ответ на объявление сакральности. Мы должны это понимать. Рассуждения… Я приведу несколько исторических примеров, когда именно сакральность руководила революционерами. Первый пример – «Великая» французская революция. Её итог заключается не в политике и не в захвате Франции иноземными завоевателями, которые под видом «своих» революционеров возбудили французский народ и повели его на ФРАНЦУЗСКОГО царя…

– Сегодня этими чужеземными революционерами являются оппозиционеры – все из разных стран и народов… И в чём же состоит итог французской революции?

– В том, что после убийства законного царя, эти завоеватели утвердили свою сакральность в захваченном ими Париже. В стене собора Нотр Дам де Пари есть ниши. В них стояли французские божества. Завоеватели сбросили эти божества со своих мест и водрузили в тех же самых нишах свои божества – статуи библейских патриархов. Вот в этом и была цель – духовный, тотальный захват территории. То же происходило при «крещении» Руси: сброс старых богов и водружение новых, чужеземных. То же произошло в истории ислама. Сначала будущий пророк Мухаммед охранял персидский храм в Мекке, в котором стояло 300 статуй персидских богов. А затем этот охранник захватил храм, разрушил персидские статуи и обустроил в этом же самом храме место своего сакрального культа.

– Но эти события не привязаны к дате 27 – 28 февраля.

– Приведу аналогичные, которые привязаны. Теперь немногие помнят, как выглядел комплекс буддийских монастырей в Бамианской долине. В средние века он назвался Кафир кала – «Кощеева могила». А 26 февраля 2001 года лидер талибов мулла Мохаммед Омар приказал уничтожить этот сакральный объект. И уже к началу марта его уничтожили. Обратите внимание на то, что сказал мулла: «Бог един, а эти статуи поставлены для поклонения, что ошибочно. Они должны быть разрушены, чтобы не быть объектом культа ни сейчас, ни в будущем».

– То есть убийство Немцова в том и сакрально, что содержит намёк? И в чём же он состоит?

– Сначала приведу ещё один пример. 28 февраля 2008 года Даниэль Пайпс опубликовал в Jerusalem Post сакральную статью «Разрушение скульптур Мухаммеда». Сакральность – это разрушение изображения Будды и разрушение ликов Мухаммеда. Это стирание старого царя – в угоду новому, который уже идёт. И точно такая же по степени сакральности история случилась в Российской империи – стёрли старого царя Николая Второго. Красные революционеры водрузили над Россией пятиконечные звёзды, в центральной части которых изначально красовался плуг – символ шумерского созвездия Дракона. А молот – это вовсе не символ рабочих, это символ созвездия Волопаса – небесного кузнеца.

– Но Немцов – не был царём?

– По некоторым данным, он был бастардом по николаевской линии и мог претендовать на российский престол. Поэтому ему изначально так «везло». Но сейчас много других претендентов из числа разнообразных бастардов, и они хотят своего восхождения. Тот же Кудрин, Мария Гогенцоллерн и другие. Так что сакральность – это тот скреп, который соединяет духовность любой группы захватчиков. Символ этой сакральности обычно помещают на флаг – чтобы войскам лучше было его видно. И по этому символу всегда можно узнать, скажем так, банду.

– Хорошо. А вы ещё упомянули место. В чём сакральность места? То, что оно у стен кремля – как пишут западные СМИ?

– Нет. Сам кремль здесь не так важен. Хотя он и часть архитектурного ансамбля. Здесь важен мост, на котором убили Немцова. В наиболее древних пластах мифов именно этот мост указывается как место перехода через реку Смородину – так в древности называлась река Москва. Другие варианты этого мифа называют его Калинов мост, идущий через реку Калку. Это разные варианты одного и того же мифа. В летописях царя Кощея («боярина Кучку») богатырь Солнце («Юрий Долгорукий») именно по этому мосту отправил на тот свет – в Кодаши. В сказке «Райский сад» из «Сказок из библиотеки Ивана Грозного» изложено то же.

– И в чём же вся совокупная сакральность?

– В том, что некое Солнце театрально отправило данного Кощея по Калиновому мосту на тот свет. Это символ. Многим он не понятен. Зато его воспримет та часть ключевых игроков, которые понимают язык таких символов. И не сомневайтесь, те, кто наверху, такой язык понимают.

Марина Ветрова