Один из трех искаженных политических режимов, согласно классификации Аристотеля. Подобно тому, как тирания является искажением монархии, а олигархия искажением аристократии, так и демократия является искажением политии (республики, согласно переводу Цицерона).

Сегодня древнее греческое слово "демократия" переводят, как “власть народа”. Однако, для точного определения значения этого выражения необходимо иметь в виду, что в Древней Греции было несколько разных названий для разных пониманий и аспектов того, что мы сегодня называем "народом".

В Древней Греции слова "демос", "этнос", "плефос", "охлос" и, даже, "полис" были до некоторой степени синонимами. Однако, между этими выражениями имелись и несомненные смысловые различия. Конечно, сегодня невозможно уловить все нюансы первоначального значения этих слое, особенно после их многовекового употребления в совершенно разных исторических обстоятельствах и после многих злоупотреблений ими.

Все же очевидно, что понятие "этнос" шире и полнев "демоса". Этимологически слово "этнос" связано с "нацией" и с "народом". Выражение "демос* (в византийско-русском произношении "димос") в древности стояло ближе к "полису", чем к "этносу". Так, например, "димархос" и "по-лиархос" (или "попитархес") являются почти равнозначущими титулами. Но все-же "полиархос" — это префект, или "градоначальник" всего города или всего государства, в то время как "димархос" это лишь начальник или глава одного из "димов" Афин, а в элленистическом Египте губернатор одной из областей. Этим словом "димархос" переводился римский титул "трибу нус плебис", трибун плебса (но не всего народа, "популуса").

Другими словами, понятие "народ" несомненно шире и полнев понятия "демос". Посему и "народный строй" это такой строй, в котором органически так или иначе принимает участие весь народ, а не только какое-то "большинство" народа. К народному строю ближе всего подходит определение "политии", данное Аристотелем, как строя в котором конституционно сочетается политическая вопя большинства с политической волей меньшинства. В демократическом же строе власть принадлежит большинству, которое, хотя и формально обязано уважать гражданские права  меньшинства, отнюдь не обязана делиться с ним властью.

По своей целенаправленности, все три правильных режима ("орфас попитияс"), т. е. монархия, аристократия и полития, являются народными, так как по самому своему определению, сформулированному в "Политике" Аристотелем, отличаются тем, что служат всему народу, в то время как три искаженных режима ("паре-квасис"), т. е. тирания, олигархия и демократия, служать главным образом благу самих носителей власти.

Кроме того. народный строй основывается на публичности всей власти, как реальной, так и декоративной, в то время как в демократических режимах очень сильны эзотерические и мистериальные элементы реальной власти, стоящей за властью декоративной. Публичность и народность — этимологически одного происхождения.

Народный строй также должен быть строго правовым, то есть авторитарным строем, в котором правовой порядок беспристрастен, анонимен и не зависит oт политических и секториальных факторов.

Валет и развитие всякого конкретного политического строя — как и всякой культуры вообще — зависят не мало от удачного разрешения тех проблем, которые ставит перед ними история. Если же некоторые исторические проблемы остаются без достаточно удачного разрешения, тогда наступает упадок, кризис или даже коллапс. Государства-города древнего мира, как в Греции, так и в Италии, в общем не смогли разрешить удовлетворительно и органически проблемы роста и расширения этих государств, даже до размера сегодняшних средних государств. Для греческого полиса, сам Аристотель указывает на необходимую ограничивающую предпосылку, а именно, чтобы все граждане могли собравшись вместе видеть друг друга Он даже указывает максимальную цифру граждан одного полиса: 20.000 (конечно, к этой цифре надо прибавить жен и детей, а также и многочисленных не граждан, вплоть до рабов, так как греческая демократия была рабовладельческим режимом, как и североамериканская демократия до шестидесятых годов прошлого века).

Если древняя Эллада как этнос — то есть как народ или нация — имела культурное единство, на почве единства верований, культуры и языка, то единства политического она сама по себе не смогла достигнуть никогда. Политическое единство было навязано сначала сбоку - Македонией, а затем извне - Римом.

В свою очередь, римская республика — то есть тоже полис —, для того, чтобы сделать качественный прыжок в сторону большого государства, должна была прибегнуть к провизориату, каковым и была империя по мнению Д. Хомякова, Л. Тихомирова и, особенно, Ортеги-и-Гассета. Моммзен, автор монументального труда о римской истории, говорит, что вся история Рима была историей "инкорпорации", то есть включения (он даже первоначально употребил выражение "синойкия", которым в Афинах обозначался союз афинских племен при образовании афинского полиса). Но это “включение” на деле было расширением в виде почкования, когда каждый включенный город становился своего рода подобием или копией Рима. Ортега предполагает, что Юлий Цезарь пытался разрешить органически этот вопрос путем децентрализации и превращения римской республики в своего рода союзное (федеративное) государство, под общей верховной монархической властью (империум), с местными управительными властями (потестас). Но, после убийства Цезаря (44 до Р. X.), реформы Августа отошли от этих поисков. Они продолжили и завершили прежние тенденции создания "принципата", а затем централизованной империи.

Но и в наши дни еще не разрешен полностью — пожалуй кроме Швейцарии — вопрос органического взаимодействия между идеей полиса и идеей большого и даже многонационального государства.

Понятие "демос" по смыслу стоит близко к понятиям "оклос" и "плефос" (а западном произношении "фиты" это слово звучит как "плетос"), которые можно перевести одинаково как "масса, толпа, множество, чернь”. Так, например, в 4-ом фрагменте потерянного начала "Конституции Афин" Аристотеля, оба выражения "оклос" и "демос" употребляются как равнозначущие в одной и той же фразе: "(Что Тесей) выл первым, кто склонился к оклосу, как говорит Аристотель, и упразднил монархию, по-видимому свидетельствует также и Гомер (В 547), который в перечне кораблей называет демосом только лишь афинян”.

Связь между "демосом* и "плефосом" еще ближе. В песне родоначальника афинской демократии Солона, во втором стихе, слова "плефос" и "демос" тоже у потребляются как равнозначущие: "И снова, говоря столпе (плефосе), и как с ней нужно обращаться: так демос будет лучше следовать за своими начальниками, ни слишком вольно, ни насильно". Перечисляя одиннадцать бывших до него политических реформ в Афинах, Аристотель говорит, что после реформы (третьей по счету) Солона (594), наступила тирания Писистрата, а за ней "конституция Клисфена, после падения тирании, более демократическая, чем Солона". (Конституция Афин, 41, 2). Так вот, эта “более демократическая” реформа Клисфена (508) началась с того, что "Клисфен привлек к себе демос, передав правление толпе ("то плефи"). (Там-же. 20, 1). Клисфен разделил государство на “димы” или "демосы", которых, по-видимому, вначале было сто. Во главе каждого "демоса* и стоял "димархос".

Если же словом "демархос" переводился римский титул "трибунус плебис", то наверное потому, что латинское "плебс* этимологически весьма близко греческому "плефос", а это последнее является синонимом "демоса". Плебеи Рима были лишь одной частью римского народа (по-пулуса), также как афинский демос был всего лишь частью афинского полиса. Тит Ливии четко различает между плебсом и народом, когда упрекает магистратов, что они - магистраты только плебса, а не всего народа ("Non populi sed ptebis magis-tratus"). "Популус" это все население, весь контингент жителей мужчин без различия классов...совокупность граждан организованных для войны... все граждане вместе, лицом к опасности. От существительного “популус” образовалось прилагательное "публикус"; публично то. что относится к популусу". (Ортега-и-Гассет. Одна интерпретация всемирной истории. Мадрид 1960. Стр. 166).

Ни римское, ни греческие государства не смогли окончательно преодолеть понимания государства, как города. На почве “полиса”, а тем паче на почве демоса, уже тогда было невозможно удовлетворительно организовать "этнос", нацию.

Ввиду того, что в современных государствах невозможно осуществить основного принципа древнегреческой демократии (личный контакт между всеми гражданами и прямое участие всех граждан в управлении и в правосудии), уже в наше время был и придуманы три существенные реформы, с помощью которых удалось создать впечатление якобы удачного преодоления этой невозможности. Эти три реформы были: представительная система, периодичность этого представительства и разделение государственной власти.

Греческая демократия не знала представительной системы. Демос вершил законодательство и правосудие прямым путем. Иногда по очереди, иногда по жребию, но всегда прямо. Сама идея так называемых "народных представителей* никак не вмещалась в понятие демократии в Афинах. Управительные функции, конечно, исполнялись отдельными лицами, но эти лица не были "представителями", а всего лишь "приказчиками", "экзекуторами", или "временно исполняющими поручения". Причем, считалось, что такими "приказчиками" могут и должны быть все граждане, по очереди. За исключением специфически военных должностей, на все другие должности афинская демократия назначала граждан путем жребия на бобах, именно потому, что дело шло не о "выборе представителей* а о прямом исполнении правления, по очереди, указанной наугад. Причем, демос мог в любой момент прямо смешатся в исполнение любой должности, чего как раз не допускает представительная система.

В Риме, который хотя и не был демократией, а республикой, по-гречески политией (то есть, по определению Аристотеля, смешанным строем, е котором власть принадлежала одновременно и совместно большинству и меньшинству, почему это государство официально и называлось двойным именем "Сената и Народа Римского, Senatus Populusque Romanus, S. P. Q..R.), та его часть, которую можно условно назвать демократической, то есть плебс, тоже не знала представительства. Когда римский плебс получил право законодательства, он его вершил прямым путем. через плебисциты (буквально "народные сходки"), но не через выбираемых представителей. Плебисцитами были законы принятые прямо всем плебсом, без всякого средостения представителей. Трибуны плебса (не смешивать с военными трибунами) тоже не были представителями плебса, что-то решающими от его имени, а просто неприкосновенными ("священными") защитниками плебеев, с правом на вето по отношению к решениям консулов. (Право на вето было выражением "авторитарности", вначале принадлежавшее только авгурам и тем сенаторам, которые были потомками основателей Рима, то есть патрициям. В принципе, только "отцы" обладали "авторитетом", "auctoritas patrum", понимаемом как функция для приумножения общего благоденствия. путем авторитетного пресечения любых попыток волюнтаристических авантюр или просто неосторожностей. Сам глагол augere, от которого происходит "auctoritas", обозначает "приумножать".)

Идея выборов, согласно Аристотелю и другим политическим мыслителям древности, является типично аристократической или олигархической идеей. "Бросание жребия, является демократическим учреждением. Выборное начало, напротив, является олигархическим" (Аристотель, "Политика"). А идея представительства ближе всего приближается к монархическому образу правления. Когда разросшийся неимоверно римский “полис” уже никак не мог быть управляем совместно и прямо "сенатом и народом" города Рима, впервые появилась идея представительства: народ Рима (весь народ, а не только плебс или демос) передает все свои полномочия одному человеку, невозможности указанному самим Промыслом (дарованием ему победы и, вообще, фортуны, счастья). Поэтому, этот первый человек, "принсепс", должен быть победителем, триумфатором. Однако, титул императора, то есть победоносного повелителя, он присвоит себе не сразу.

Сущность демократии, так, как она понималась в Афинах, то есть в том городе, где она родилась, уточнена двумя авторами древности. Эти уточнения сегодня могут вызвать некоторое удивление.

Псевдо-Ксенофонт, в "Рэспублике афинян" (по-видимому написанной около 430 года до Р. X.) утверждает. "И во всех странах лучшая часть противостоит демократии, потому что между лучшими имеется минимум индисциплины и зла, и максимум правоты для добродетели" (1,5). "Кто, не принадлежа к демосу, предпочел жить в демократическом полисе..., тот готовится к преступлениям, и знает, что плохой менее заметен в демократическом полисе."(2.20). "Действительно, ни в каком городе лучшая часть не расположена к демократии, но во всех городах к демократии расположена худшая часть, потому что каждый является другом себе равных” (3,10).

Аристотель неоднократно отмечает некоторое сходство демократии с тиранией. Например: "Все тиранические процедуры кажутся тоже демократическими” (Политика, 1319 в). Однако, это не значит, что Аристотель демократию приравнивает к тирании, или что он ее считает наихудшим режимом. Из шести государственных режимов, у Аристотеля демократия стоит на четвертом месте. Она является наименее плохой формой власти из трех неправильных или искаженных видов власти.

Согласно известной классификации Аристотеля, ставшей классической (и "неизбежной", согласно Л. Тихомирову), существуют шесть государственных форм. Аристотель их перечисляет неоднократно в своей "Политике". Самый выпуклый, ясный и краткий вариант этой классификации гласит следующим образом:

"В первом исследовании различных государственных форм, мы различаем три правильных строя ("орфас попитияс"): монархия. аристократия, полития (“василиан, аристократиан, политиан"), и три отклонения ("парекаасис") от них: тирания от монархии, олигархия от аристократии, и демократия от политии ("тираннида мен василиас, олигархиан де аристократиас, демократиан де политиас")". (1289 а, 25).

"Василиан" буквально значит “царство”. Аристотель во многих местах употребляет это слово как полный синоним монархии, а иногда и заменяет одно другим. Учитывая это, можно сказать, что из этих шести первоначальных терминов сегодня продолжают употребляться во всех языках пять терминов. Однако, эти сохранившиеся до наших дней греческие термины обозначают не конкретные политические институции, а теоретические обобщения, абстракции. (Греки устанавливают теоретическую политическую терминологию, а римляне утверждают конкретную политическую терминологию, в значительной степени сохраняющуюся и по сегодняшний день. Например: адвокат, диктатура, император, империя, капитолий, кворум, класс, колония, командовать, комитет, конституция, консул, корпус, легат, милиция, орден, провинция, прокурор, пролетарий, сенат, трибуна, трибунал, царь, цензура и т. д.).

В классификации Аристотеля сегодня заменено лишь выражение "полития". Еще Цицерон стал переводить это слово как республика. Однако, за последние два века, начиная с плохих французских переводов Аристотеля, в современной публицистике все чаще стали подменять слово полития (являющееся названием третьей правильной государственной формы) словом демократия, каковое у Аристотеля обозначает как раз отклонение от политии, то есть наименее плохую из трех искаженных форм правления, четвертую из шести форм, в порядке их качественности.

Нельзя забывать, что, согласно древним источникам, афинской демократии были присущи некоторые специфические особенности, не только не совпадающие с отличительными признаками современных демократий, но и прямо немыслимые а них. Их можно вкратце резюмировать следующим образом:

1. Религиозность и вообще сугубый традиционализм в области народных верований. Для этого был даже сохранен титул царя (василевса), то есть лица "распоряжавшегося всеми факельными бегами... и заведывавшего всеми традиционными жертвоприношениями”. (Псевдо-Ксенофонт. “Республика афинян”, 57, 1).

2. Крайняя строгость (и даже жестокость) по отношению к уголовным преступникам. Воров сбрасывали со скалы в море, для того чтобы их даже нельзя было хоронить. Эта строгость простиралась также и на “преступников против религии”. Сократ, “лучший из людей”, по словам Платона, был казнен афинской демократией заодно подозрение в том, что он "растлевал религиозность" молодежи.

3. Непосредственность всех назначений на государственные должности. Аристотель особенно подчеркивает, что для того, чтобы "судить и распределять должности по заслугам, граждане обязательно должны знать друг друга". (1326 в).

4. Пропорциональность в соучастии во власти по территориальному (земскому) признаку, а не партийному. Весь город был разделен на десять филь (соответствующих новгородским концам и римским трибам). От каждой фил и выбиралось или назначалось по жребию одинаковое число разных должностных лиц в городе.

5. Применение жребия для назначения на должности, как реальной гарантии для осуществления демократии, понимаемой как право на равноправное и прямое (без никаких представителей) участие во власти веек граждан. Это право зиждилось на социальном строе Афин. установленном в результате персидских войн, который Псевдо-Ксенофонт называет "таласократией", то есть “морской властью” (практически “властью гребцов”): Там лучше беднякам и демосу, чем благородным и богатым, так как народ двигает судами и сообщает силу городу... более, чем воины, благородные и лучшие". (Республика афинян. 1, 1).

6. Громоздкость государственного аппарата, для того чтобы дать наибольшему числу лиц участие в нем. Кроме того, платное исполнение судебных должностей большим количеством бедных граждан, давало им некоторый постоянный доход.

В заключение, необходимо подчеркнуть, что афинская полития (в смысле государства) была полностью равнозначна афинской демократии только лишь в течение сравнительно короткого времени. (Некоторые авторы считают, что всего лишь в течение каких-нибудь 40 лет). В Афинах, после замены монархии архонтами (683) все режимы (аристократия, олигархия, тирания, демократия) чередовались друг за другом по несколько раз, хотя в них и присутствовали учреждения, которые сегодня принято считать типичными учреждениями афинской демократии. Даже славное правление известного стратега (генерала) Перикла (460 - 429), которое на Западе любят называть демократическим, на самом деле было авторитарным правлением одного (первого) человека, лишь номинально выбираемого ежегодно. (В афинской демократии выбирали только генералов, только из определенного сословия, так как боялись назначать их демократически по жребию). После смерти Перикла, несмотря на торжество демократии (правда не без политических потрясений), начинается упадок Афин, который и приведет через 90 лет к окончательной потере политической самостоятельности Афинского полиса. В 338 году Афины становятся частью македонской монархии, под скипетром сначала Филиппа, а затем его сына Александра Македонского. Приблизительно через два века, Афины войдут в состав Римского государства, в котором и пребудут полтора тысячелетия. вплоть до нашествия турок.