Ярослав Смеляков "ЖИДОВКА". Рукописи не горят.

Об одном из самых из лучших русских поэтов Ярославе Смелякове в некоторых либерастно-энциклопедических словарях писано менее дюжины строчек. Ведь, понятия “совесть” у т.н. либералов нетути, отсюда и их “…кувырколлегия”. Начало его стихотворения они переиначили, и дали ему новое название - "Курсистка», с чем и попались, ибо сохранилась-таки, рукопись этого стихотворения – “Жидовка”.Как известно, ”рукописи не горят”.

Биографию Смелякова я уточнял по многим статьям, а писал кратко. Наиболее полным о нём оказался очерк Елены Николаевны Егоровой:

Ярослав Смеляков на Угрешской земле (Елена Николаевна ... 8 июн 2009 ...Судьба Ярослава Смелякова непроста и во многом трагична… proza.ru/2008/08/29/11

Лучшего фото, передающего русский дух Ярослава Смелякова, почему-то, нетути в его биографиях.(?)

Неприличная ситуация с биографией одного из лучших русских поэтов, обусловлена, как видно, тем, что во времена т.н. перестройки вокруг стихов Смелякова неожиданно вспыхнула яростная дискуссия. В 1987 году т.н. демократы «Нового мира» стали из наследия поэта публиковать и перевирать его стихи. Наконец-то появилась правильная публикация этого его стихотворения.

Ярослав Смеляков

ЖИДОВКА

Прокламация и забастовка,
Пересылки огромной страны.
В девятнадцатом стала жидовка
Комиссаркой гражданской войны.

Ни стирать, ни рожать не умела,
Никакая не мать, не жена -
Лишь одной революции дело
Понимала и знала она.

Брызжет кляксы чекистская ручка,
Светит месяц в морозном окне,
И молчит огнестрельная штучка
На оттянутом сбоку ремне.

Неопрятна, как истинный гений,
И бледна, как пророк взаперти,-
Никому никаких снисхождений
Никогда у нее не найти.

Только мысли, подобные стали,
Пронизали ее житие.
Все враги перед ней трепетали,
И свои опасались ее.

Но по-своему движутся годы,
Возникают базар и уют,
И тебе настоящего хода
Ни вверху, ни внизу не дают.

Время все-таки вносит поправки,
И тебя еще в тот наркомат
Из негласной почетной отставки
С уважением вдруг пригласят.

В неподкупном своем кабинете,
В неприкаянной келье своей,
Простодушно, как малые дети,
Ты допрашивать станешь людей.

И начальники нового духа,
Веселясь и по-свойски грубя,
Безнадежно отсталой старухой
Сообща посчитают тебя.

Все мы стоим того, что мы стоим,
Будет сделан по-скорому суд -
И тебя самое под конвоем
По советской земле повезут.

Не увидишь и малой поблажки,
Одинаков тот самый режим:
Проститутки, торговки, монашки
Окружением будут твоим.

Никому не сдаваясь, однако
(Ни письма, ни посылочки нет!),
В полутемных дощатых бараках
Проживешь ты четырнадцать лет.

И старухе, совсем остролицей,
Сохранившей безжалостный взгляд,
В подобревшее лоно столицы
Напоследок вернуться велят.

В том районе, просторном и новом,
Получив как писатель жилье,
В отделении нашем почтовом
Я стою за спиною ее.

И слежу, удивляясь не слишком -
Впечатленьями жизнь не бедна,-
Как свою пенсионную книжку
Сквозь окошко толкает она.

Февраль 1963, Переделкино

Строфы века. Антология русской поэзии.
Сост. Е.Евтушенко.
Минск, Москва: Полифакт, 1995.



ЯРОСЛАВ ВАСИЛЬЕВИЧ СМЕЛЯКОВ


Ярослав Васильевич Смеляков родился 26 декабря 1912 (8 января 1913 года) в Луцке (ныне Украина). Его отец Василий Смеляков работал весовщиком на железнодорожной станции, мать Ольга Васильевна вела домашнее хозяйство, воспитывала троих детей. Младший сын Ярослав особенно любил ее. С Луцком связаны первые детские воспоминания будущего поэта. Отец ушёл на фронт. От фронта все уехали к бабушке. Там в деревне под Воронежем на родине матери Ярослав окончил начальную школу. Умер отец и бедной семье Смеляковых в Москве, где с 24 года в семилетней школе учился Ярослав стало особенно трудно. С 10 лет он начал писать стихи.

Анонс. Советский поэт, критик, переводчик. Романтика комсомольской юности, темы труда, преемственности поколений; сочетание лирической патетики с разговорными интонациями и юмором. Сборник «Работа и любовь» (1932), поэма «Строгая любовь» (1956), цикл стихов «Разговор о главном» (1959), «День России» (1967; Государственная премия СССР, 1967). Суровый жизненный опыт Смелякова (в 1934-37 в заключении, в 41-44 в плену и с 51 по 55 – ссылка на Север, в Инту) отразился в стихах-новеллах, стихах-воспоминаниях, опубликованных в 1987. Награждён тремя орденами. Лауреат Государственной премии СССР (1967).

В 1931 окончил полиграфическую фабрично-заводскую школу, где публиковал свои стихи в цеховой стенгазете, писал обозрения для агитбригады. В это же время занимался в литературных кружках при "Комсомольской правде" и "Огоньке", был замечен Светловым и Багрицким.
После смены несколько профессий был Биржей труда направлен в типографию. В 1932 вышла первая книжка стихов Смелякова "Работа и любовь", которую он сам набрал в типографии как профессиональный наборщик.
Занимался в литературных кружках при газете «Комсомольская правда» и журнале «Огонёк».
В 1932-1934 годах Смеляков печатается в центральных газетах и журналах, поэтических сборниках. На общем фоне его стихи выделяются особым лиризмом, искренностью и мастерством. И в 1934 году его принимают в Союз писателей.
Гром грянул летом 1934 года, после публикации в «Правде», «Известиях» и «Литгазете» крайне злой статьи М.Горького «Литературные забавы». Великий пролетарский писатель утверждал: «На характеристике молодого поэта Яр. Смелякова всё более и более отражаются личные качества Павла Васильева. Нет ничего грязнее этого осколка буржуазно-литературной богемы. Политически (это не ново знающим творчество Павла Васильева) это враг»
(да, великий пролетарский писатель всегда был очень бдительным юдофилом, Николай).
Литературные функционеры собрали совещание и устроили молодым дарованиям ещё ту выволочку. Тон задал поэт Николай Сидоренко, который заявил, что главную вину за творческое и бытовое разложение молодых поэтов должен нести Павел Васильев. Сидоренко поддержал начальник Главлита Волин, упрекнувший Смелякова за обилие в его стихах "есенинщины".
Ярослав Смеляков был арестован 22 декабря 1934 года. Следователь сказал ему на допросе: «Что же ты надеялся, мы оставим тебя на свободе? Позабудем, какие слова о тебе и твоем друге Павле Васильеве сказаны в статье Горького? Не выйдет!».

4 марта 1935 года Белого, Лаврова и Смелякова Особое совещание приговорило «за участие в контрреволюционной группе» к трём годам исправительно-трудовых лагерей.
Смеляков ударно работал в тюрьме, был бригадиром, его выпустили досрочно в начале 1937 года и перевели на правах воспитанника в трудовую коммуну № 2 НКВД, что территории подмосковного Николо-Угрешского монастыря, основанного в 1380 году Дмитрием Донским в честь победы над Мамаем (закрыт властями в 1925 году).
Вскоре после приезда Смелякова начала дважды в неделю тиражом 1500-2000 экземпляров выходить вместо прежней газеты «Коммунар», газета «Дзержинец», ответственным секретарем которой стал опальный поэт Смеляков. По указанию начальства писал о политических процессах.
(«Большой террор» в 37 - преступление "революционеров-ленинцев". Они знали, что народ их не переизберёт при тайном голосовании в соответствии с Конституцией 1936 года, Николай).

В 1938 году поселок трудовой коммуны стал самостоятельной административной единицей и получил имя Ф.Э. Дзержинского. В поселковой газете «Дзержинец» Ярослав Смеляков работал до ноября 1939 года, когда был призван в действующую армию Ухтомским райвоенкоматом. Тяжелую финскую войну Смеляков отвоевал рядовым солдатом, вернулся в Москву весной 1940 года и был принят на работу в аппарат Союза писателей.
В 1939 году у Смелякова вспыхнул роман с Маргаритой Алигер. Очевидно, одно из лучших своих стихотворений «Хорошая девочка Лида» поэт написал тогда под влиянием своих чувств к Алигер
Смеляков участвовал в Великой Отечественной войне. С июня по ноябрь 1941 - рядовой на Северном и Карельском фронтах. Попал со своей частью в окружение и в финский плен, где обращались с узниками крайне жестоко.
Осенью 1944 года между финской и советской сторонами был произведен обмен военнопленных. Но из фашистского лагеря вместе с товарищами Смеляков попал в наш проверочный лагерь.
В 1946 году его освободили из заключения, а вот в Москву вернуться не разрешили.
Работал в многотиражке на подмосковной угольной шахте. В Москву ездил украдкой, ни в коем случае не ночевал. Благодаря Константину Симонову, замолвившему слово за Смелякова, ему удалось вновь вернуться к писательской деятельности. В 1948 году вышла книга «Кремлевские ели».
В «Литературной газете» появляется критическая статья С. Львова, где высказывается мнение, что сборник «Кремлевские ели» лишь внешне оптимистичен, а по сути стихи Смелякова «всегда о смерти». В 1951 году на квартиру Ярослава кто-то из «друзей» привёл провокатора, который по застольной беседе написал донос. Вскоре Смелякова по доносу арестовывают и осуждают по печально известной 58 статье УК на 25 лет лагерей.
В 1951 Смеляков был отправлен в заполярную Инту; освобождён по амнистии в 1955 году, еще не реабилитированный. Его потрясенная горем 74-летняя мать умерла в Москве в 1952 году. Лагеря плена и Инты подорвали здоровье и Ярослава Смелякова.
В книгу "Кремлевские ели", 1948 вошли лучшие стихи Смелякова, написанные до и после войны.
В 1956 была опубликована повесть в стихах "Строгая любовь", получившая широкое признание.
В 1959 появился поэтический сборник "Разговор о главном"; явлением в советской поэзии стала книга стихов "День России" (1967).
Член Правления СП СССР с 1967, Правления СП РСФСР с 1970. Председатель поэтической секции СП СССР.
В 1968 была написана поэма о комсомоле "Молодые люди".
В последние годы поэт все чаще обращался к дням, людям и событиям своей молодости. Много ездил по стране (цикл "Дальняя поездка"), бывал за рубежом, о чем поведал в книге "Декабрь", в разделе "Муза дальних странствий". Переводил стихотворения с украинского, белорусского и других языков народов СССР. Умер Я.Смеляков 27 ноября 1972г. Похоронен на Новодевичьем кладбище участок № 7.
После смерти поэта вышли его книги "Мое поколение" (1973) и "Служба времени" (1975).
К его наиболее известным произведениям могут быть отнесены такие стихотворения, как
«Если я заболею...», «Хорошая девочка Лида», «Милые красавицы России».
В последние 10-15 лет своей жизни Смеляков – признанный, маститый поэт, любимый читателями. Он выступает на радио, в телевизионных передачах, гораздо больше других советских литераторов ездит по стране, бывает в зарубежных командировках, встречается с молодыми поэтами России Начинающим литераторам он помогает публиковаться, отечески опекает их, никогда не унижая достоинства.
Ярослава Васильевича уважают за стоический характер, принципиальность, доброту, юмор.

Из сайта Станислав Куняев ТЕРНОВЫЙ ВЕНЕЦ 9 дек 1997. zavtra.ru/cgi/veil/data/zavtra/...

«К евтушенковско-межировским крикам о тоталитаризме и культе личности Смеляков относился с плохо скрытой брезгливостью. Всем, с нетерпением ожидавшим от него после XX съезда партии мазохистского осуждения истории, проклятий тоталитарному режиму, солженицынского, говоря словами Блока, "публицистического разгильдяйства", он неожиданно ответил публикацией стихотворенья
"Петр и Алексей".

Окружение Смелякова 50—60-х годов не зря относилось к нему и с подобострастием и с тщательно скрытым недоверием. Он тоже понимал, с кем имеет дело, знал сплоченную силу этих людей, помнил о том, как был повязан их путами в атмосфере чекистско-еврейского бриковского салона… Маяковский, помнил, что духовные отцы тех, кто сейчас крутится возле него, затравили Павла Васильева за так называемый антисемитизм и русский шовинизм, до поры до времени молчал, или был осторожен в разговорах на эту тему, но, как честный летописец эпохи, не мог не написать двух необходимых для него стихотворений, которые в полном виде были опубликованы лишь после его смерти.

ЖИДОВКА…В 1987 году демократы из "Нового мира" впервые опубликовали это стихотворение. Но они, всю жизнь, со времен Твардовского, воевавшие против цензуры, не смогли "проглотить" название и первую строфу: стихотворение назвали "Курсистка", и первую строфу чья-то трусливая рука переделала таким образом:

Казематы жандармского сыска,
Пересылки огромной страны.
В девятнадцатом стала курсистка
Комиссаркой гражданской войны.

«Две женщины. Одна – русская работница («прямые черты делегаток, молчащие лица труда»), всё умеющая мать и жена, обутая в мужские ботинки, одетая в армейское бельё, – и другая – профессиональная революционерка, фанатичная чекистка в кожанке с револьвером на боку, не умеющая «ни стирать, ни рожать», а только допрашивать и расстреливать... Два враждебных друг другу лика одной революции... Какой из них был Смелякову дороже и роднее – говорить излишне. После смерти Смелякова это одно из лучших его стихотворений по воле составителей и издателей не вошло даже в самую полную его книгу – однотомник, изданный в 1979 году «Большой библиотекой поэта». Настолько оно было страшным своей исторической правдой так называемым «детям XX съезда партии». Впрочем, как и стихотворение о смерти Маяковского – о еврейских дамочках полусвета, о «лилях» и «осях», о «брехобриках», о «проститутках с осиным станом», которые, «по ночам собираясь, пили золотистую кровь поэта».

Какой шабаш поднялся после его публикации! Как же! Смеляков замахнулся на святая святых – на нашу касту! Симонов бегал в ЦК и требовал наказания виновных, утверждал, что стихи написаны Ярославом Смеляковым в невменяемом состоянии, что автор сам был против их публикации, что они были опубликованы помимо его воли. Борис Слуцкий звонил вдове поэта Татьяне Стрешневой и угрожал, что она не получит больше ни строчки переводов, что все «порядочные люди отшатнутся от неё», что копейки больше нигде не заработает... Хорошо ещё, что у Вадима Кузнецова, опубликовавшего стихотворенье в альманахе «Поэзия», сохранилась вёрстка стихотворения, завизированная Смеляковым. А сам поэт к тому времени был уже недоступен для гнева ничего не забывших и ничему не научившихся поклонников бриковского салона – он уже спал вечным сном под каменной плитой Новодевичьего кладбища».

Неесколько десятков бессмертных стихов Ярослава Смелякова признаны даже его самыми непримиримыми критиками как его вклад в великую русскую и мировую культуру.

Русист Николай.

сентябрь 2011